Ирина Лачина: "Хочу научиться копить деньги"

Ирина Лачина снимается в кино и играет в театре. Прежде чем идти по стопам мамы-актрисы (Светланы Тома), Ирина Лачина год размышляла. И в своем выборе не ошиблась. После появления на экранах картин «Леди Бомж» и «Леди Босс» ее узнали и полюбили не только в России, но и за рубежом. Сейчас она снимается в многосерийном художественном фильме «Тяжелый песок» по одноименному роману Анатолия Рыбакова. Несмотря на плотный рабочий график, о семейных делах Ирина Лачина тоже не забывает, о чем и рассказала «Семейному бюджету».

- Ирина, «Тяжелый песок» снимает Барщевский. Это тот же режиссер, что снимал «Московскую сагу»?

- Барщевский, но уже не отец, а сын Антон. Надеюсь, у него получится не хуже. Тем более что актерский состав собран замечательный: Эммануил Виторган, Лариса Удовиченко, Ольга Будина, Андрей Смирнов, Дмитрий Харатьян, Нелли Уварова, Юрий Чурило… И сюжет - мечта для любого актера. Дело в том, что произведение достаточно большое и емкое по времени. События начинаются в начале XIX века и длятся до Великой Отечественной войны.

- Вы играете главную героиню?

- Да, ее зовут Рахиль. Мне предстоит прожить на экране почти всю ее жизнь - от молодой девушки до женщины преклонного возраста. И это безумно интересно. К тому же играть предстоит настоящую любовь, о которой мечтает каждая женщина. Ведь любовь, как талант, либо дается человеку, либо нет.

- На эту роль пробовалось много актрис?

- Достаточно.

- Волновались?

- Я фаталистка, выросла в актерской среде и знаю все плюсы - минусы этой профессии. Никогда не жду звонков и не нервничаю: если это твое, оно будет с тобой, если нет - зачем портить себе нервы? Есть масса других интересных занятий.

- Например?

- Например, семья. Глубоко убеждена, что любая женщина прежде всего должна реализовать себя в детях. Остальное - карьера и прочее - суета сует. Но в этой суете проходит вся жизнь. Нам кажется, все, что мы делаем, ужасно важно: сюда успеть, туда не опоздать, догнать и перегнать. Как гончие, мы несемся за механическим зайцем, иногда просто не отдавая себе отчета в том, зачем мы это делаем. И только ценность семьи - это то, что не подлежит сомнению.

- Ирина, в вашей семье деньги зарабатываете и вы, и супруг. Как строится ваш семейный бюджет?

- Это зависит от наших совместных доходов. Есть траты ежемесячные, стабильно переходящие из месяца в месяц: коммунальные услуги, оплата телефона, продукты питания. Сегодня к ним добавились еще и расходы на учебу ребенка. Наша семья в этом плане ничем не отличается от других.

Если деньги остаются, начинаем создавать так называемый стабилизационный фонд семьи. Благодаря ему можно в дальнейшем позволить себе купить массу приятных мелочей, а то и что-нибудь покрупнее.

- Все мы ежедневно тратим деньги на пустяки. Значительно реже случаются крупные расходы. Какую самую большую покупку, сделанную за последнее время, вы можете вспомнить в первую очередь?

- Новую квартиру на Красной Пресне, в которую мы переехали примерно полгода назад с юга-запада столицы. Сложное это дело, конечно, но необходимое. Когда мы жили на окраине, много времени уходило на дорогу, точнее, на пробки. Поэтому пришлось пожертвовать хорошей экологией района и переехать в не столь благоприятное с этой точки зрения, но зато более удобное место.

Откровенно говоря, наши вещи до сих пор лежат в коробках и чемоданах, поскольку у нас с Олегом абсолютно нет свободного времени. У меня постоянные съемки и озвучки, у супруга тоже много работы. Так что сейчас наша дочка Маша живет у моей мамы. Перевезти ее в тот бардак, который сейчас у нас в квартире, мы не можем. К тому же ребенок, я считаю, не должен быть предоставлен сам себе. Да, у него может и должна быть определенная внутренняя свобода, но все равно он должен находиться под присмотром взрослых. Правда, без всякой диктатуры со стороны старших.

- Раз вы упомянули о дочери, давайте поговорим про нее. Маша еще в 9-летнем возрасте снялась в картине «Маросейка, 12». Сейчас ей почти 15 лет - об актерской профессии не заговаривает?

- Уже говорит. И мы ей не препятствуем. Она, как и я, выросла в актерской семье. Как когда-то моя мама, я беру ее на съемки. Например, в Будапеште, где я снималась в течение полугода, Маша была со мной. Она до сих пор вспоминает эту невероятно красивую страну и спрашивает: когда мы поедем туда снова?

Я очень дорожу доверием дочки и общением с ней. И, помня, что моя мама никогда не «грузила» меня своим опытом, не давлю на Машу, потому что знаю: каждый извлекает пользу из собственных ошибок, чужой опыт никого не учит. Главное - не потерять с ребенком контакт, давать ему определенную степень свободы. Нельзя его все время опекать, иначе он вырастет абсолютно беспомощным.

- Вы с дочерью с детства вели диалог на равных?

- Мария всегда была в центре семейной жизни. Если приходили гости, мы никогда не выпроваживали ребенка из комнаты. Наши взаимоотношения выстраивались на взаимном доверии. Я всегда отвечала на любой вопрос дочери. Мы с Машей с детских лет обсуждаем все ее проблемы, поэтому никогда не были по разные стороны баррикад. Такое доверие у нас сохранилось до сих пор.

- А с мужем?

- Боюсь сглазить, но я счастливая женщина. Стоит нам с мужем не увидеться хотя бы день, мы начинаем скучать друг по другу. Поэтому стараемся расставаться как можно реже. Понятно, что из-за съемок это не всегда получается, но тогда мы ежедневно созваниваемся и говорим друг другу именно те слова, которые каждый хочет услышать. За годы нашей совместной жизни я не встретила мужчину, который был бы лучше моего мужа. Он всегда остается самым-самым, и с этим ощущением я живу.

- Какие обязанности по дому лежат на муже, а какие на вас и дочери?

- Никаких определенных обязанностей ни у кого из нас нет. Мы все друг друга выручаем, как жонглеры в цирке. Если Олег знает, что я приеду со съемок поздно, уставшая и голодная, он обязательно приготовит поесть, и это для него абсолютно нормально.

Когда наша дочь Машенька была совсем маленькой, у нас и тогда не было никакого разделения на мужские и женские дела, мы всегда друг другу помогали. У нас нет такого, что если жена дома, она обязана мыть посуду, а муж в это время будет телевизор смотреть. Или лампочка перегорела, и я должна ждать, когда Олег вернется домой и вкрутит другую. Нет, я и сама могу это сделать, и вкручиваю, если мужа нет. И никогда не скажу, что это не женское дело.

Дочка подрастала, и мы постепенно привлекали ее к домашним делам. Чувство ответственности ей прививалось с ранних лет. Сначала на уровне сбора игрушек, затем - уборки комнаты и мытья посуды. Причем мы никогда не заставляли Машу что-то делать, чтобы не вызывать раздражения, просто стимулировали ее инициативу. Если дочь или сын в 5–6 классе пропылесосит квартиру и ты отнесешься к этому, как к неоценимой помощи, ребенок и в следующий раз захочет помочь, быть полезным.

- Умеете ли вы хранить деньги и как предпочитаете это делать?

- А мы не храним деньги, мы их сразу тратим. Я бы хотела научиться мастерству накопления семейного капитала, но пока не удается. Получается только тратить деньги с очевидной пользой, то есть на благо семьи. И это уже хорошо, раз я не могу с собой совладать и заняться накопительством.

Мы очень любим путешествовать. И с удовольствием тратим на это деньги. Например, каждое Рождество, уже который год подряд, уезжаем куда-нибудь за границу, и там, на месте, проходим уроки географии и истории. Нам, взрослым, не менее интересно, чем дочке. А главное, нам вместе ужасно хорошо. Согласитесь, зачем создавать семью, если радость переживать порознь? Понятно, каждый сам определяет, как ему отдыхать, но что касается нашей семьи - только вместе. Вот мы и путешествуем по Италии, по Греции, то во Францию поедем, то в Германию. И когда дочь уже в Москве вдруг натыкается в учебнике по истории на уже знакомый ей памятник архитектуры, у меня есть внутренний повод для гордости - мы показали его дочери. И это необыкновенно приятно.

А если мы не путешествуем, то все равно вместе делаем какие-то приятные покупки, которые планировали раньше или о которых просто мечтали. Так что мы постоянно что-то приобретаем, правда, делаем это довольно хаотично.

- Что такое, на ваш взгляд, материальное благополучие?

- Провокационный вопрос, право. Это зависит, прежде всего, от того, что человеку нужно, от его потребностей. Есть минимальное благополучие, когда ты думаешь о том, что есть-пить завтра, есть и другое, которое позволяет расширять интересы. Понимаете, если человек перестает к чему-то стремиться, у него и денег много никогда не будет, он будет довольствоваться малым. Деньги - философское понятие. Отношение к ним формируется от понимания того, что тебе в жизни нужно. Например, я родила свою дочь в 1991 году. Ушла рожать, живя в СССР, а вышла из роддома - и попала в другую, довольно странную, страну - СНГ. Денег тогда у нас с мужем было мало - прямо кот наплакал. Мы оба были студентами и жили на стипендию, хотя родители и пытались нам помогать. Но мы денег ни у кого не брали, обходились тем, что есть. Олег подрабатывал, и нам этого хватало.

Был период, когда денег было ну совсем мало, но мы жили другими какими-то ценностями. Обитали на тот момент в 10-метровой коммуналке, на лекции бегали по очереди, благо Щукинское училище было рядом. Но эти 10 метров нам казались хоромами, потому что они были НАШИ. Мы жили настоящей семейной жизнью, хотя нам едва исполнилось по 19 лет. А бюджет планировали, исходя, прежде всего, из интересов дочери, чтобы у Маши все было. Мы и себе готовили оладушки из той же гречневой каши, которую ела дочка. Жизнь была прекрасна, мы были молоды и счастливы. А потрясения, которые происходили в стране, нас как-то сильно не задевали, мы их даже не замечали, настолько нам было хорошо в своем мирке. Хотя тогда похвастаться материальным достатком мы не могли.

- Вы с мужем - Олегом Будриным - познакомились в театральном училище имени Щукина, где оба учились на актерском факультете. Вам приходилось играть вместе?

- Дело в том, что сейчас Олег занимается театральным продюсированием, и я поначалу даже играла в его спектаклях. Но очень скоро раз и навсегда зареклась это делать, поняла: или семья, или совместная работа. Причем, такое решение я приняла не из-за каких-то своих внутренних проблем, а из-за Олежкиных. У нас был с ним опыт совместной работы в антрепризном спектакле «Французская мелодия». Если возникали какие-то противоречия, трения, он советовался, разговаривал со мной в самую последнюю очередь. И ладно еще, если бы мы поспорили на репетиции, как чужие люди, и разъехались по своим домам. Но совсем другое дело, когда после этих разногласий вы вместе едете домой и продолжаете спорить до хрипоты. Нам было сложно найти компромисс. С близкими, как вы знаете, мы менее сдержанны, чем с незнакомыми людьми. Мы почему-то не боимся обидеть их. Может быть, потому что уверены: они нас поймут и простят.

Нам предлагали с Олегом вместе сниматься в кино. Для меня это было естественно. А Олег сразу сказал, что я для него родной человек и он не может воспринимать меня, как персонаж, быть со мной беспристрастным.

- Сегодня дефицита в работе вы, судя по всему, не испытываете, а о будущем задумываетесь?

- Если говорить сегодня о далеко идущих планах, моя самая большая мечта - построить дом, разбить вокруг него сад и посадить цветы. Когда наступит старость, хочу ее встретить в цветущем саду на пороге собственного дома среди внуков, которые будут бегать тут же, по живой земле.

Я верю, что это когда-нибудь обязательно случится. Мысль материальна и обретает форму, когда этого очень хочешь.

Мария АНОХИНА

"Семейный бюджет", 2007, № 1

Фото: Денис Мациевский